воскресенье, 24 января 2010
Продолжаем разговор.
Часть вторая - >>
ТыкСтихоплетс по своей натуре не был человеком трусливым. Он, еще будучи в возрасте невинного белокурого мальчика, который так стремится быть похожим на героев из старых Сказок (он упорно хотел считать себя таковым, хотя шевелюра его скорее напоминала цветом то, что едят в ресторанах небезызвестного Анк-Морпорка, а по форме постоянно хаотично торчала в разные стороны, словно представляя собой стрелы, которыми бывали нередко утыканы клатчские воины), свято верил, что не задумываясь пустился бы в путешествие к самому Червбергу, нашел бы какой-нибудь магический меч, ну и действовал бы по известным сценариям. Спасал принцесс со всеми вытекающими, убивал злодеев, целовался с лягушками и литрами заливал за воротник кружки хереса. Конечно, он не слишком хорошо знал, чем именно являлось последнее, но старая мамочка Джой, которая и являлась постоянным и единственным источником еженощных историй, почему-то очень любила упоминать этот напиток. Правда, маленький Идивон долго не мог понять, в чем именно заключалась прелесть «заливания за воротник», потому что сколько он ни пытался провернуть этот фокус с кружкой молока, результатом вечно были неприятно промокшая рубаха и строгий выговор матушки. А выговоры она делала от души – после них и помыслить нельзя было о том, чтобы где-нибудь присесть. Неважно, за кружкой ли, или зачем-либо еще. Посему, после нескольких таких предупреждениях он решил, что лучше будет о последнем пункте забыть. В конце концов, ведь для того, чтобы быть героем, не обязательно делать именно это?
Конечно, за время обучения в Бронзовошейном колледже он узнал об этом, пусть и чисто теоретически.
Итак, трусливым он никогда не был. Но, перед такими вещам…простите нас неразумных, персонификациями как Смерть, он пасовал. Он слишком любил жизнь, несмотря на то, что любовь эта внешне фактически не проявлялась. Развлекаться он не любил, потому что не слишком-то умел, да и не положено было, а большую часть своего времени проводил в библиотеке колледжа, тайно мечтая о библиотеке Незримого Университета, дух соперничества с которым взращивали в нем с самого начала обучения. Признаться, в этом никто не преуспел. Идивону Стихоплетсу вообще сложно было что-либо навязать. Он, конечно, мог молча согласиться и внешне делать все так, как положено, но на корню все равно всегда все оставалось таким, каким нужно было ему. Ну и что, что этого никто не замечал – так было даже лучше. Так было со всем, кроме одной маленькой детали. Будучи совсем молодым студентом, он очень любил писать песни и распевать их где-нибудь в одиночестве, потому что его товарищи все как один считали такое занятие непристойным, уделом Анк-Морпорских торговцев (хотя они никогда собственнолично не заставали последних за этим занятием, да и мало кто вообще бывал в тех краях). Ну или же бардов, к которым они относились, мягко говоря, как единственный в курятнике петух к своему гарему. И вовсе не потому, отчего те потом приносили будущий омлет или яичницу. Да и не это, в общем важно. Важно то, что постепенно, год за годом, стремление к стихотворно-песенному слогу было выкурено из Идивона, как пчелы из улья, и только изредка, совершенно случайно заблудившаяся одинокая пчелка души пыталась достучаться до своего хозяина, а точнее дожужжаться до него, напоминая о старых и по-своему добрых временах.
А теперь у него появился сын, которому можно напевать сказки на ночь, и в этом не будет ничего предосудительного и из ряда вон выходящего. Ну, если не напевать, то рассказывать. Нараспев.
Да-да, именно сын, которого он собственноручно выхватил из цепких лап Смерти. Ведь все обстояло практически так, а толика изменений в его истории ведь никому не повредит, не так ли? Да и это было довольно…сказочно. И вполне может быть пищей для очередного сюжета.
В каждом взрослом рано или поздно просыпается ребенок. Все зависит от среды обитания и от того, позволит ли ему проснуться хозяин ситуации.
Оставалась только одна проблема.
- Хозяин. То, что вы сделали… - Альберт стоял у стола в рабочем кабинете Смерти, держа поднос с чаем. Вид у него был непривычно озабоченный.
- ПО-ТВОЕМУ Я ПОСТУПИЛ НЕПРАВИЛЬНО. – поинтересовался Смерть, не отрываясь от разглядывания какой-то точки на карте Диска. «Поинтересовался» скорее значило «констатировал факт», уж слишком утвердительно Он это произнес.
- Раньше вы бы не думая выполнили свою работу, - произнес Альберт, вытерев проступившую на носу неотъемлимую от его образа каплю, - Неужели это все только из-за имени?
Смерть продолжал разглядывать что-то. Он ответил не сразу.
- ИМЕНИ? КАКОГО ИМЕНИ? АХ ДА… - Смерть отвлекся. – ТЫ О МАЛЬЧИКЕ. – И снова углубился в изучение панорам Плоского Мира.
- Вы ведь не задумывались над первым, - Альберт явно не собирался отступать. Когда хозяин был чем-то серьезно занят, он мог забыть о заданном вопросе. Нет, не забыть, но переставить приоритеты. Это не имело ничего общего с людской забывчивостью – Альберту хотелось в это верить, и он держал нужную ему нить разговора в своих руках. – Вы уверены, что дело в име…
- МНЕ КАЖЕТСЯ, ПРОИЗОШЛА ОШИБКА. – вдруг перебил его Смерть таким тоном, от которого желание спорить у любого находившегося рядом живого существа отпало бы, и появилось еще не скоро. – Я ДУМАЮ, ЕГО БРАТ НЕ СОВСЕМ МЕРТВ. В НЕКОТОРОМ СМЫСЛЕ. - добавил Он.
- Но ведь все души, хозяин, вы…
- ДА. НО НЕ ВСЕ ВСТАЛО НА СВОИ МЕСТА. УВЫ, НО Я НЕ ЗНАЮ ПОЧЕМУ.
- На свои места? Еще бы, - хмыкнул Альберт.
- ЗАБУДЬ. – Он встал из-за стола, направляясь к двери. – ЭТО СЕРЬЕЗНО. ЕЩЕ РАНО ВОЗВРАЩАТЬСЯ К ЭТОМУ. К ТОМУ ЖЕ, БЫЛО БЫ НЕПЛОХО, ЕСЛИ СЬЮЗАН…
Альберт испустил тихий вздох и укоризненно покачал головой, когда Смерть проследовал мимо него.
- Неужели вы хотите забить ей голову этим? Хозяин, вы же прекрасно понимаете, что ей нужна нормальная…
- ЖИЗНЬ. ПОНИМАЮ, МОЖЕШЬ НЕ СОМНЕВАТЬСЯ. - Смерть медленно кивнул, -НО ЧТО ТЫ НАЗЫВАЕШЬ НОРМАЛЬНОЙ ЖИЗНЬЮ? К ТОМУ ЖЕ… - заговорщически добавил Он и обернулся, замерев в дверях.- Я ДУМАЮ, ОНА СОСКУЧИЛАСЬ ПО СВОЕМУ СТАРОМУ ДЕДУШКЕ.
Альберт, попытался, было, что-то возразить, но Смерть резко выставил костлявую ладонь вперед.
- Я ВСЕГО ЛИШЬ ПОМНЮ ЭТО. Я ДОСТАТОЧНО ЯСНО ВЫРАЗИЛСЯ?
Повисло недолгое молчание.
- Этот жест, который вы только что сделали… - у кого-то определенно было настроение поболтать, даже несмотря на странное состояние хозяина дома.
- ПО-МОЕМУ, ЛЮДИ ИСПОЛЬЗУЮТ ЕГО, КОГДА ХОТЯТ КОГО-ТО ОСТАНОВИТЬ. ИЛИ НЕ ХОТЯТ БЫТЬ ПРЕРВАННЫМИ.
- Люди, - повторил Альберт, одарив Его хмурым взглядом, - я достаточно ясно намекнул?
- ВПОЛНЕ. КСТАТИ, В ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕБЯ Я НЕ УХОЖУ ОТ ОТВЕТА. ЭТО ПО ВАШЕЙ ЧАСТИ.
Тишина повисла вновь.
- Я ВСЕГО ЛИШЬ ПЫТАЮСЬ ЛУЧШЕ ПОНЯТЬ ЛЮДЕЙ. НЕТ ПОВОДА ДЛЯ БЕСПОКОЙСТВА, - заверил Альберта Смерть, направляясь к комнате с жизнеизмерителями. – А ДЛЯ ТОГО МАЛЬЧИКА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВРЕМЯ ЕЩЕ НЕ ПРИШЛО.
Альберт укоризненно покачал головой, проводив Жнеца взглядом и затем приглядевшись к беспорядку, что царил на столе. К беспорядку… Даже беспорядок здесь был подозрительно идеальным. И среди различных его составляющих стояли те два жизнеизмерителя. В одном из них песок жизни был окрашен в цвета, которые Альберт почему-то захотел назвать «цветочными». Розовые, желтые и белые яркие песчинки, то и дело попадавшиеся среди обычных секунд, были кричащим пятном в общем цветовом однообразии помещения.
@темы:
Пратчетт,
Бумагомарательство,
Фанфикшн